жюльен сорель

Ответ от ГАЛИНА[гуру]
Жюльен Сорель совсем не похож на своего отца и
старших братьев. Он зады­хается в атмосфере отцовского
дома, где глава се­мейства раздает своим детям оплеухи
и подзатыль­ники.
Жюльен постоянно ощущал на себе особую не­приязнь отца,
который искренне недоумевал, зачем такие люди, как его
младший сын, вообще сущест­вуют.
Он одним своим видом вызывал раздражение у старика
Сореля.
Ко всему прочему, Жюльен об­ладал ещё одним, самым
отвратительным, с точки зрения отца, пороком: им владела
пламенная страсть к чтению." Ничего более ненавистного для
старика Сореля быть не могло. Сам он читать не умел".
Поэтому совершенно понятно, почему Жюльен отчаянно
пытается вырваться не просто из дома ненавистного отца,
но и вообще за рамки своего сословия, в иную среду,
в иную жизнь, которая кажется ему сказочно прекрасной и
которой он бредил с самого детства.
Так в сознании юного Жюльена зарождается меч­та о
счастье и начинается поиск путей, которые приведут
его на вершину славы и признания.
"С самого раннего детства, после того как он однажды
увидел драгун из шестого полка в длинных белых плащах,
с черногривыми касками на головах... Жю­льен бредил
военной службой".
Его мечты подо­гревались воспоминаниями старого
полкового лекаря о битвах на мосту Лоди, Аркольском,
под Риволи.
Эти рассказы, в основном об итальянских походах он
слушал, замирая от восторга.
Наполеон становится его кумиром.
"В продолжение многих лет не было, кажется, в жизни
Жюльена ни одного часа, когда бы он не повторял себе,
что Бонапарт, безвестный и бедный поручик, сделался
владыкой мира с помощью своей шпаги.
Эта мысль утешала его в несчастьях..."
Но однажды все разом и неожиданно изменилось.
Он сделал собственное открытие. И толчком к этому
открытию стала случайно услышанная фра­за:
"Вишь, как оно всё перевернулось-то!"
Этим "что-то", была пост­ройка в маленьком Верьере
великолепной церкви и страх судьи, который слыл
честным и славным человеком, перед молодым
тридцатилетним вика­рием.
"Постройка церкви и приговоры мирового судьи
внезапно открыли глаза" Жюльену.
Он пере­стал говорить о Наполеоне и "заявил, что
соби­рается стать священником".
"Когда Бонапарт заста­вил говорить о себе... военная
доблесть... была не­обходима, и она была в моде.
А теперь священник в сорок лет получает жалованья
сто тысяч франков,
то есть ровно в три раза больше, чем самые зна­менитые
генералы Наполеона",- так размышлял Жюльен.
И эти размышления привели его к оп­ределенному выводу:
он ясно понял, что его преж­ний идеал устарел и остался
где-то там, в прошлом, действительность требует иного.
Ну что ж, он готов изменить своему идеалу ради будущего
успеха.