свобода равенство и братство
Автор Авантюрин задал вопрос в разделе Общество, Политика, СМИ
СВОБОДА, РАВЕНСТВО, БРАТСТВО - это ложный лозунг или чего то стооит? и получил лучший ответ
Ответ от Ньима[гуру]
Это рекламный слоган общества потребления. А на самом деле - свобода - опасный искус - и доступна только тем, кто понимает разницу между свободой от и свободой для. Равенства вообще не бывает в природе (почитайте хотя бы групповую динамику Юнга), братство? Гопник мне не брат - и пролетарий тоже...
Ответ от Вольдемарас Меренок-Рубинчик[гуру]
впервые о появлении национальной идеи можно говорить применительно к постреволюционной Франции. Рождалась эта идея не столько как выражение величия нации, сколько в качестве способа решения тех психологически сложных проблем, которые поставила перед страной модернизация.
Франция находилась в глубоком экономическом и политическом кризисе. Хозяйство страдало от страшной инфляции, в городах не хватало элементарных продуктов, а власти увязли в бесконечных обсуждениях идей свободы, равенства и братства.
По мере усиления кризиса эти дискуссии перерастали в кровавые разборки между самими революционерами. Завершались разборки массовыми репрессиями. Недавно еще самое сильное государство Европы ныне могло позавидовать любому соседу, живущему скучной, размеренной, однообразной жизнью. Более того, Франции угрожала иностранная интервенция, ставящая под угрозу само существование молодой нации. В этой ситуации элиту поразил тяжелый психологический кризис, выходом из которого стала невиданная доселе консолидация общества.
Примерно за полтора столетия до французской революции произошла революция английская. Она тоже положила начало модернизации страны и тоже сопровождалась тяготами и невиданными катаклизмами. Однако, похоже, в Англии, традиционно изолированной от европейской жизни своим островным положением, великая национальная идея так и не сложилась.
Оливер Кромвель намеревался было вторгнуться в европейские дела, чтобы нести соседям дух протестантизма (ведь в середине XVII века религиозный раскол оставался самой главной проблемой для большинства стран Старого света). Однако лорд-протектор не успел реализовать своих планов, и идея невмешательства осталась в Англии доминирующей.
Во Франции же ничего подобного быть не могло. Как потому, что Париж традиционно считал самым важным для себя занятием решать судьбы Европы, так и потому, что Европа не могла не вмешаться в определение судьбы Парижа.
Великая миссия
Постепенно у французов сформировалось представление о том, что страдание от собственных неурядиц есть на самом деле не что иное, как великое страдание во имя всего человечества. В христианской традиции, где Бог был распят на кресте и погиб во искупление первородного человеческого греха, подобная трансформация идеи страдания была, наверное, вполне естественной. Франция ощутила себя распятой именно потому, что несла всему миру идеи свободы, равенства и братства.
Страдания сразу же стали осмысленными. Соперничество политических клик, неудачные денежные эксперименты, озлобление против вчерашних господ - все это вдруг превратилось в элементы великой миссии, выпавшей на долю самого лучшего, самого передового народа Европы. Патриотический дух проник в сердце общества. Интервенция оказалась отбита. Более того, французская революционная армия под звуки "Марсельезы" понесла революцию на своих штыках в соседние страны, где еще правили ненавистные тираны.
Впоследствии наполеоновская армия, несколько трансформировав ту же самую идею, несла Гражданский кодекс и буржуазные свободы туда, где еще доминировало обычное право, разбавленное феодальными установлениями.
Для дворянской элиты Центральной и Восточной Европы Буонапарте являлся не кем иным, как узурпатором божественного права наследственных монархов. Но для французов, проникшихся национальной идеей избавления всего мира от тирании, узурпаторами были как раз наследственные монархи. А Наполеон стал авторитарным лидером, персонифицирующим дух нации, воплощающим в себе весь комплекс идей свободы, равенства и братства. О том, что в империи не осталось даже следов свободы, равенства и братства, народ, ощутивший собственное величие, задумываться, естественно, уже не мог и даже не хотел.
Зародившаяся на рубеже XVIII-XIX столетий французская национальная идея не смогла дожить в неизменном виде до наших дней. Однако и говорить о ее полном отмирании было бы не вполне правильно. Страна перестала быть великой державой, а значит, потеря
впервые о появлении национальной идеи можно говорить применительно к постреволюционной Франции. Рождалась эта идея не столько как выражение величия нации, сколько в качестве способа решения тех психологически сложных проблем, которые поставила перед страной модернизация.
Франция находилась в глубоком экономическом и политическом кризисе. Хозяйство страдало от страшной инфляции, в городах не хватало элементарных продуктов, а власти увязли в бесконечных обсуждениях идей свободы, равенства и братства.
По мере усиления кризиса эти дискуссии перерастали в кровавые разборки между самими революционерами. Завершались разборки массовыми репрессиями. Недавно еще самое сильное государство Европы ныне могло позавидовать любому соседу, живущему скучной, размеренной, однообразной жизнью. Более того, Франции угрожала иностранная интервенция, ставящая под угрозу само существование молодой нации. В этой ситуации элиту поразил тяжелый психологический кризис, выходом из которого стала невиданная доселе консолидация общества.
Примерно за полтора столетия до французской революции произошла революция английская. Она тоже положила начало модернизации страны и тоже сопровождалась тяготами и невиданными катаклизмами. Однако, похоже, в Англии, традиционно изолированной от европейской жизни своим островным положением, великая национальная идея так и не сложилась.
Оливер Кромвель намеревался было вторгнуться в европейские дела, чтобы нести соседям дух протестантизма (ведь в середине XVII века религиозный раскол оставался самой главной проблемой для большинства стран Старого света). Однако лорд-протектор не успел реализовать своих планов, и идея невмешательства осталась в Англии доминирующей.
Во Франции же ничего подобного быть не могло. Как потому, что Париж традиционно считал самым важным для себя занятием решать судьбы Европы, так и потому, что Европа не могла не вмешаться в определение судьбы Парижа.
Великая миссия
Постепенно у французов сформировалось представление о том, что страдание от собственных неурядиц есть на самом деле не что иное, как великое страдание во имя всего человечества. В христианской традиции, где Бог был распят на кресте и погиб во искупление первородного человеческого греха, подобная трансформация идеи страдания была, наверное, вполне естественной. Франция ощутила себя распятой именно потому, что несла всему миру идеи свободы, равенства и братства.
Страдания сразу же стали осмысленными. Соперничество политических клик, неудачные денежные эксперименты, озлобление против вчерашних господ - все это вдруг превратилось в элементы великой миссии, выпавшей на долю самого лучшего, самого передового народа Европы. Патриотический дух проник в сердце общества. Интервенция оказалась отбита. Более того, французская революционная армия под звуки "Марсельезы" понесла революцию на своих штыках в соседние страны, где еще правили ненавистные тираны.
Впоследствии наполеоновская армия, несколько трансформировав ту же самую идею, несла Гражданский кодекс и буржуазные свободы туда, где еще доминировало обычное право, разбавленное феодальными установлениями.
Для дворянской элиты Центральной и Восточной Европы Буонапарте являлся не кем иным, как узурпатором божественного права наследственных монархов. Но для французов, проникшихся национальной идеей избавления всего мира от тирании, узурпаторами были как раз наследственные монархи. А Наполеон стал авторитарным лидером, персонифицирующим дух нации, воплощающим в себе весь комплекс идей свободы, равенства и братства. О том, что в империи не осталось даже следов свободы, равенства и братства, народ, ощутивший собственное величие, задумываться, естественно, уже не мог и даже не хотел.
Зародившаяся на рубеже XVIII-XIX столетий французская национальная идея не смогла дожить в неизменном виде до наших дней. Однако и говорить о ее полном отмирании было бы не вполне правильно. Страна перестала быть великой державой, а значит, потеря
Ответ от Андрей[гуру]
свобода от совести; равенство перед ножом гильотины; братство в общих могилах
свобода от совести; равенство перед ножом гильотины; братство в общих могилах
Ответ от Пользователь удален[гуру]
Равенство? Где ты его видишь, свобода- на бумаге в конституции, Братство- да ты посмотри как мы друг на друга по волчьи смотрим!- этим девизом можно... сам придумай как его утилизировать.
Равенство? Где ты его видишь, свобода- на бумаге в конституции, Братство- да ты посмотри как мы друг на друга по волчьи смотрим!- этим девизом можно... сам придумай как его утилизировать.
Ответ от Олег Олегов[гуру]
АВЕНСТВО,+БРАТСТВО&hl=ru&ct=clnk&cd=4&gl=us
АВЕНСТВО,+БРАТСТВО&hl=ru&ct=clnk&cd=4&gl=us
Ответ от Пользователь удален[гуру]
eto stoit bol'shih nerv vtoroj polovinki
eto stoit bol'shih nerv vtoroj polovinki
Ответ от Влюбленная в звезды[гуру]
лозунг то хороший, но к сожалению не все его понимают и исполняют.. эхе-хе..
лозунг то хороший, но к сожалению не все его понимают и исполняют.. эхе-хе..
Ответ от 22 ответа[гуру]
Привет! Вот подборка тем с похожими вопросами и ответами на Ваш вопрос: СВОБОДА, РАВЕНСТВО, БРАТСТВО - это ложный лозунг или чего то стооит?