Автор Nochnoi vampir задал вопрос в разделе Дополнительное образование
Срочно!!! Любители стихов!!! и получил лучший ответ
Ответ от Василий Сученинов[эксперт]
Полуночник, прочти и мои стихи, может подойдут:
Когда гляжу, как языки огня
Поленья лижут, и камин стреляет,
Я представляю, как горит броня, -
Стрельба поленьев бой напоминает.
А пламя, словно грива скакуна,
То вдаль пахнет, то сквозь решетку дверцы
Просвечивает. В отблесках стена…
И вспомнил я, как шли по снегу немцы.
Не с автоматами. По одному.
В тайгу плелись (на лесозаготовку) .
Не мы, ОНИ затеяли войну,
И я беру ружье наизготовку.
За брата старшего любого пруссака
Готов был я убить, но нет патронов!
Да и ружье-то… - не ружье, доска,
И я взираю злобно на колонну.
Прошли по Вишере наискосок.
Вот и последние спустились к мосту.
Они прийти мечтали на ВОСТОК?
Вот и ПРИШЛИ, и многие – к погосту.
Но что мне немцы? Пусть себе идут,
Им в НЫРОБЛАГ – не ближняя дорога.
Те десять лет, что им сидеть, пройдут
Не скоро. Так что – пусть идут.
Да, пусть себе идут за ради Бога.
Приятно сознавать: « Прошла война! »
И – НИЧЕГО, что голодно живется.
Фронтовики, наденьте ордена,
Все меньше вас с годами остается.
Мне плакать хочется – не вижу вас.
Не вижу тех, что БЕЗ ВЕСТИ ПРОПАЛИ,
И не жалею, что в бору у нас
Немало фрицев в землю закопали.
Мы их не звали: «GEHEN, BITTE, HIER!» 1
И, даже более, предупреждали;
Мы заявили четко на весь мир,
Что мы правы. Финал будет за нами!
Предупреждали: «Кто с мечом придет
На нашу землю, от МЕЧА погибнет» .
И ТОТ, кто этих слов не признает,
Не ропщет пусть, коль он навеки сгинет.
Не надо громких слов, что я не прав,
Что виноват во всем один лишь ГИТЛЕР,
ОНИ пришли, законы все поправ,
И мы пленили их не в ДЕТСКОЙ битве.
Спроси у каждого из них: «Стрелял? »
Он нехотя ответит: «ICH BIN SCHIESSEN». 2
- И многих ты убил? Что ж замолчал?
Быть может, скажешь,
что НЕ БЫЛ ФАШИСТОМ?
Теперь вы все – овечки во хлеву.
А шли-то ведь не с голыми руками!
Трубили сами вы себе хвалу,
О высшей расе пели соловьями.
У нас в лесу не слышно соловьев,
Особенно зимой, на лесосеке.
Как говорят французы: «Се ля ви» ,
ТА ваша РАСА проклята навеки.
Нет, мне не жалко тех, кто в нас стрелял,
Кто нас с лица земли стереть стремился.
Мне жалко тех, кто брата потерял
И чей отец с войны не воротился.
Когда гляжу, как языки огня
Поленья лижут, и камин стреляет,
Мне чудится – опять горит броня,
Стрельба поленьев бой напоминает.
И я готов взять в руки автомат.
Не детский, из доски, а настоящий.
Готов я землю дедов защищать,
Как брат мой старший
БЕЗ ВЕСТИ пропавший.
-------------
1 GEHEN, BITTE, HIER - идите, пожалуйста,
сюда – немецк.
2 ICH BIN SCHIESSEN - Я стрелял – немецк.
Источник: Отрывок из баллады о войне
ДМИТРИЙ РУМАТА:
"Уходят дети на войну... "
Жалко хлеба, в полях
Всё пожаром сожгло!
И ушли сыновья,
Опустело село!
И ушли сыновья
За победу стоять,
И сама не своя
Дожидается мать!
И сама не своя
Ждёт любовь у окна!
Опустела земля,
Всё забрала война!
Опустела земля,
Обеднела зерном,
Принимает в себя
Поколенье-звено!
Принимает в себя
Сыновей и мужей!
От агоний огня
Стало душно душе!
От агоний огня
Сыновьям не страдать!
Мне б сейчас на коня! –
Убивается мать!
Мне б сейчас на коня!
В жаркий бой налететь!
Чтобы вражья броня
Не давила детей!
Чтобы вражья броня
Рассыпалась как прах,
И смотря на меня,
Позабыли бы страх.
И смотря на меня,
Проще было б вдвойне
Им врага прогонять,
И не сгинуть в войне!
и вот много стихов женщин о войне
Самый хороший стих, женский, но не знаю, подойдет ли
Ольга Берггольц
Сентябрь 1941 года. Враг у ворот Ленинграда.
Ленинградцы строят баррикады.
...Я говорю с Тобой под свист снарядов,
Угрюмым заревом озарена.
Я говорю с Тобой из Ленинграда,
Возлюбленная русская страна.
Я, мать, благословившая на славный,
На ратный подвиг сына своего, —
Я говорю сейчас с Тобой, как с равной,
С высоко поднятою головой.
Кронштадтский злой, неукротимый ветер
В мое лицо закинутое бьет,
В бомбоубежищах уснули дети,
Ночная стража встала у ворот.
Над нами реет смертная угроза.
Бессонны ночи, тяжек день любой,
Но мы забыли, что такое слезы,
Что называлось страхом и мольбой.
Мы зубы сжали, тесно стали рядом,
Мы все отныне — кровная родня;
— Войди в мой дом, защитник Ленинграда,
Вот хлеб — возьми, погрейся у огня.
У нас на строгих, опаленных лицах
Не страх, а гнев и ненависть горят
Я говорю тебе – мы будем биться,
Мы не сдадим фашистам Ленинград.
Я говорю — нас, граждан Ленинграда,
Не поколеблет грохот канонад,
И если завтра будут баррикады,
Мы не покинем наших баррикад.
И женщины с бойцами встанут рядом,
И дети нам патроны поднесут,
И надо всеми нами зацветут
Старинные знамена Ленинграда.
Руками сжав обугленное сердце,
Такое обещание даю
Я, горожанка, мать красноармейца,
Погибшего под Лугою в бою.
Мы будем биться с яростною силой,
Мы одолеем бешеных зверей,
Мы победим, — клянусь тебе, Россия,
За всех осиротевших матерей.
Ленинград, сентябрь
О матери (а все хорошие матери – героини)
Первое слово ребёнок сказал: Мама,
Вырос, солдатом пришёл на вокзал: Мама,
Вот он в атаке на дымную землю упал: Мама
Встал, и пошел, и губами горячими к жизни припал: Мама.
А у меня нет мамы. Она умерла.. ,
Вот и ещё одной мамой стало меньше на свете.
Ну зачем же ты, мама, в постель земляную легла? .
Или жёсткой кровать показалась тебе на рассвете?
А рассвет был: из солнца, из зелени, из синевы.
Пенье птиц было слышно на самых далёких планетах.
Розоватые голуби вылетали из мокрой травы,
Жадно пили зарю и тонули в далёких рассветах.
Ты ведь очень любила, когда зажигался рассвет,
Поднималась чуть свет и детей на заре поднимала.
А теперь тебя нет. Почему? Почему тебя нет?
Поднимись, приходи, у детишек сползли одеяла…
Нет, уже не придёшь, из глухого того далекА
Не приходят назад, остаются на вечном ночлеге.
Странной формы сейчас над землёю плывут облака,
Будто белые женщины едут на белой телеге.
Ты седая совсем, стала белой твоя голова,
Будто вьюги мели, а снежинки растаять забыли.
Муж из дома ушёл, ты с тех пор – ни жена, ни вдова,
А потом сыновья от тебя на войну уходили.
От тебя? Нет, с тобой, слышишь, мама, всё время с тобой,
Только в письмах они очень редко писали об этом.
Больше жёнам писали, и шли по дороге рябой,
И на письма твои не всегда торопились с ответом.
Это только теперь, через годы я стал понимать,
как казнят матерей безучастьем и чёрствостью дети.
Друг мой, брат мой, товарищ мой, если зовёт тебя мать
Рвись к ней сердцем, спеши, мчись к ней в самой крылатой ракете.
Каждый миг на счету, будь быстрее, чем звук и чем свет,
опоздаешь в пути, не простишь себе этого вечно!
Ты звала меня, мать? Я пришёл, а тебя уже нет…
И дорога длинна, и разлука с тобой бесконечна…
Это примерно 1/5 часть прекраснейшей поэмы “Мать” из моего далёкого детства…
Автор, по-моему, Сергей Островой.
И дорога длинна, и разлука с тобой бесконечна…
Вот эту строчку можно сделать концовкой, а прочесть так проникновенно, что жюри будет просто рыдать.
Вовращение.
Шёл отец, шёл отец невредим
Через минное поле.
Превратился в клубящийся дым -
Ни могилы, ни боли.
Мама, мама, война не вернёт... .
Не гляди на дорогу.
Столб крутящейся пыли идёт
Через поле к порогу.
Словно машет из пыли рукой
Светят очи живые,
Шевелятся открытки на дне сундука -
фронтовые.
Всякий раз, когда мать его ждёт
Через поле и пашню
Столб крутящейся пыли бредёт
Одинокий и страшный. Юрий Кузнецов.
Память.
Снова память тащит санки по двору.
Безотцовщина,
И нет воды.
Мать уходит в прошлое, как в воду,
А колодец на краю войны.
Он из снега чёрным солнцем светит,
Освещая скудным бликом дом.
И на санках вёдра, будто свечи,
Догорая, оплывают льдом.
Не ходи ты, ради бога, мама,
К этому колодцу за войной!
Как ты будешь жить на свете, мама,
Обмороженная сединой?
Ты в тепле, зажав лицо руками,
Станешь слёзы медленные лить.
Будет обмороженная память
Через годы с болью отходить. Юрий Кузнецов.