отцы и дети цитаты

Ответ от Marina Sintsova[гуру]
Я советую тебе, друг мой, съездить с визитом к губернатору, ты понимаешь, я тебе это советую не потому, чтоб я придерживался старинных понятий о необходимости ездить к властям на поклон, а просто потому, что губернатор порядочный человек; притом же ты, вероятно, желаешь познакомиться с здешним обществом... ведь ты не медведь, надеюсь? А он послезавтра дает большой бал. (Матвей Ильич Колязин, "доверенное лицо министерства в Петербурге")
- Вы будете на этом бале? (Аркадий Кирсанов)
- Он для меня его дает, - проговорил Матвей Ильич почти с сожалением. - Ты танцуешь?
- Танцую, только плохо.
- Это напрасно. Здесь есть хорошенькие, да и молодому человеку стыдно не танцевать. Опять-таки я это говорю не в силу старинных понятий; я вовсе не полагаю, что ум должен находиться в ногах, но байронизм смешон, il a fait son temps*. (* прошло его время - франц. )
Несколько дней спустя состоялся бал у губернатора. Матвей Ильич был настоящим "героем праздника", губернский предводитель объявлял всем и каждому, что он приехал, собственно, из уважения к нему, а губернатор даже и на бале, даже оставаясь неподвижным, продолжал "распоряжаться". [...] Народу было пропасть, и в кавалерах не было недостатка; штатские более теснились вдоль стен, но военные танцевали усердно, особенно один из них, который прожил недель шесть в Париже, где он выучился разным залихватским восклицаньям [...] Кукшина оставалась позже всех на бале и в четвертом часу ночи протанцевала польку-мазурку с Ситниковым на парижский манер. Этим поучительным зрелищем и завершился губернаторский праздник.
О друг мой Аркадий! -воскликнул Базаров, -об одном прошу: не говори красиво.
Природа не храм, а мастерская, и человек в ней работник. (Евгений Базаров)
Настоящий человек тот, о котором думать нечего, а которого надобно слушаться или ненавидеть. (Евгений Базаров)
По-моему, или все, или ничего. Жизнь за жизнь. Взял мою, отдай свою, и тогда уже без сожаления и без возврата. А то лучше и не надо. (Анна Одинцова)
...потом мы догадались, что болтать, все только болтать о наших язвах не стоит труда, что это ведет только к пошлости и доктринерству; мы увидали, что и умники наши, так называемые передовые люди и обличители, никуда не годятся, что мы занимаемся вздором, толкуем о каком-то искусстве, бессознательном творчестве, о парламентаризме, об адвокатуре и черт знает о чем, когда дело идет о насущном хлебе, когда грубейшее суеверие нас душит, когда все наши акционерные общества лопаются единственно оттого, что оказывается недостаток в честных людях, когда самая свобода, о которой хлопочет правительство, едва ли пойдет нам впрок, потому что мужик наш рад самого себя обокрасть, чтобы только напиться дурману в кабаке.
Она [Кукшина] по-прежнему якшается с студентами, особенно с молодыми русскими физиками и химиками, которыми наполнен Гейдельберг и которые, удивляя на первых порах наивных немецких профессоров своим трезвым взглядом на вещи, впоследствии удивляют тех же самых профессоров своим совершенным бездействием и абсолютною ленью.
Не без тебя, ни с тобой жить не могу.

Ответ от Мурка и Алик[новичек]
- Удивительное дело, - продолжал Базаров, - эти старенькие романтики!
Разовьют в себе нервную систему до раздражения... ну, равновесие и нарушено.
Однако прощай! В моей комнате английский рукомойник, а дверь не запирается.
Все-таки это поощрять надо - английские рукомойники, то есть прогресс!
****- Воспитание? - подхватил Базаров. - Всякий человек сам себя воспитать
должен - ну хоть как я, например... А что касается до времени - отчего я от
него зависеть буду? Пускай же лучше оно зависит от меня. Нет, брат, это все
распущенность, пустота! И что за таинственные отношения между мужчиной и
женщиной? Мы, физиологи, знаем, какие это отношения. Ты проштудируй-ка
анатомию глаза: откуда тут взяться, как ты говоришь, загадочному взгляду?
Это все романтизм, чепуха, гниль, художество. Пойдем лучше смотреть жука.
***
- Третьего дня, я смотрю, он Пушкина читает, - продолжал между тем
Базаров. - Растолкуй ему, пожалуйста, что это никуда не годится. Ведь он не
мальчик: пора бросить эту ерунду. И охота же быть романтиком в нынешнее
время! Дай ему что-нибудь дельное почитать.
***
Современное состояние народа этого требует, - с важностью прибавил
Аркадий, - мы должны исполнять эти требования, мы не имеем права предаваться
удовлетворению личного эгоизма.
Эта последняя фраза, видимо, не понравилась Базарову; от нее веяло
философией, то есть романтизмом, ибо Базаров и философию называл
романтизмом; но он не почел за нужное опровергать своего молодого ученика.
***
Настоящею причиной всей этой "новизны" было чувство, внушенное Базарову
Одинцовой, - чувство, которое его мучило и бесило и от которого он тотчас
отказался бы с презрительным хохотом и циническою бранью, если бы кто-нибудь
хотя отдаленно намекнул ему на возможность того, что в нем происходило.
Базаров был великий охотник до женщин и до женской красоты, но любовь в
смысле идеальном, или, как он выражался, романтическом, называл белибердой,
непростительною дурью, считал рыцарские чувства чем-то вроде уродства или
болезни и не однажды выражал свое удивление: почему не посадили в желтый дом
Тоггенбурга со всеми миннезингерами и трубадурами? "Нравится тебе женщина, -
говаривал он, - старайся добиться толку; а нельзя - ну, не надо, отвернись -
земля не клином сошлась". Одинцова ему нравилась: распространенные слухи о
ней, свобода и независимость ее мыслей, ее несомненное расположение к нему -
все, казалось, говорило в его пользу; но он скоро понял, что с ней "не
добьешься толку", а отвернуться от нее он, к изумлению своему, не имел сил.
Кровь его загоралась, как только он вспоминал о ней; он легко сладил бы с
своею кровью, но что-то другое в него вселилось, чего он никак не допускал,
над чем всегда трунил, что возмущало всю его гордость. В разговорах с Анной
Сергеевной он еще больше прежнего высказывал свое равнодушное презрение ко
всему романтическому; а оставшись наедине, он с негодованием сознавал
романтика в самом себе. Тогда он отправлялся в лес и ходил по нем большими
шагами, ломая попадавшиеся ветки и браня вполголоса и ее и себя; или
забирался на сеновал, в сарай, и, упрямо закрывая глаза, заставлял себя
спать, что ему, разумеется, не всегда удавалось. Вдруг ему представится, что
эти целомудренные руки когда-нибудь обовьются вокруг его шеи, что эти гордые
губы ответят на его поцелуи, что эти умные глаза с нежностью - да, с
нежностью остановятся на его глазах, и голова его закружится, и он забудется
на миг, пока опять не вспыхнет в нем негодование. Он ловил самого себя на
всякого рода "постыдных" мыслях, точно бес его дразнил. Ему казалось иногда,
что и в Одинцовой происходит перемена, что в выражении ее лица проявлялось
что-то особенное, что, может быть... Но тут он обыкновенно топал ногою или
скрежетал зубами и грозил себе кулаком.
***

Ответ от 22 ответа[гуру]