к какому сословию принадлежал чехов

Ответ от Ёергей Рязанов[гуру]
«НАШ ПОТОМСТВЕННЫЙ ДВОРЯНИН»
Указ о даровании Чехову потомственного дворянства был написан тем причудливым, ненатуральным языком, какой употреблялся на Руси только для царских указов, - языком, закрученным в завитушки и кружева:
«Божьею милостью
Мы Николай II
Нашему потомственному дворянину
Попечителю Талежского сельского училища
Серпуховского уезда
Антону Чехову
По засвидетельствованию Министерства Народного Просвещения об отличном усердии и особых трудах Ваших Все-милостивейше пожаловали Мы Вас указом в 6-й день декабря 1899 года Капитулу данным кавалером Императорского и Царского ордена нашего Святого Станислава 3-й степени.
Дано в Санкт-Петербурге. 28-й день декабря 1899 года» (ЦГАЛИ, ф. 549, оп. 1, ед. хр. 46).
В Серпуховском уезде - в Мелихове, Талеже и Новоселках - Чехов построил три образцовые школы. Все они, как писалось в приветствии, адресованном Чехову земским съездом, были обязаны «своим основанием.. . преимущественно неусыпным заботам Антона Павловича» . Он был попечителем Талежского училища, членом его совета, помощником предводителя дворянства по наблюдению за народными училищами. В этом официально и состояли его «отличное усердие и особые труды» .
Но высочайшая награда, по-видимому, имела еще и другой, неофициальный смысл.
В 90-е годы книги Чехова получили место в библиотеке царской семьи. Как свидетельствуют мемуаристы, Александр III читал чеховские рассказы вслух; посмотрев на сцене придворного театра «Предложение» - это было в 1889 году, - он «много смеялся» и просил передать Чехову особое благоволение. Позднее, судя по дневниковым записям директора императорских театров В. А. Теляковского, царская семья посетила представления всех чеховских пьес, от «Дяди Вани» до «Вишневого сада» . Все это, нужно думать, также учлось при награждении «потомственного дворянина» Антона Чехова.
Возможно, царская семья желала бы принять Чехова и послушать его чтение в своем узком кругу, как недавно семья Александра II слушала чтение Ф. М. Достоевского. Во всяком случае, 26 апреля 1901 года О. Л. Книппер писала Чехову: «Третьего дня мать пела на рауте.. . в Строгановском училище, по желанию великой княгини, которая сама выбирала романсы. После концерта она с Сержем (Московский генерал-губернатор великий князь Сергей Александрович) подошли к маме.. . и первый вопрос великой княгини был: «Ваша дочка в Москве? Когда же ее свадьба? А как его здоровье? » ...Великая княгиня очень осведомлялась о тебе» (Переписка А. П. Чехова с О. Л. Книппер. М. , 1934. Т. 1. С. 399 - 400).
Ю. Соболев, обнаружив затерявшийся в старых бумагах указ, писал в 1930 году: «Вот факт, кажется, ни одному из чеховских биографов не известный» (Соболев Ю. Чехов. М. , 1930. С. 199).
Потомственное дворянство так и не стало фактом биографии Чехова. Он просто-напросто не принял его. Ни слова о нем ни в письмах, ни тем более в официальных бумагах. Только в записной книжке: «Желание служить общему благу должно непременно быть потребностью души, условием личного счастья; если же оно проистекает не отсюда, а из теоретических или иных соображений, то оно не то» (Чехов А. П. Т. 17. С. 8).
Да и странно было бы, если бы принял: он раздарил своим персонажам столько императорских знаков отличия, столько «сверкающих золотом и отливающих эмалью» Владимиров, Станиславов и Анн, что вообразить себя самого, Чехова, со Станиславом на шее - разве это возможно?
Высочайший указ, оставленный без внимания и последствий, - вот это действительно биографический факт. Больше чем факт: линия поведения, сплошная и чистая линия жизни, то, что было выше и сильнее всех внешних влияний, что ограждало безусловную и честную правду чеховского труда «от силы и лжи, в чем бы последние две ни выражались» .