Автор Мария Седых задал вопрос в разделе Школы
Моё отношение к Игоше. В. Ф. Одоевский. Рассказ "Игоша" плиз кто читал и уже писал такое помогите написать пожалуйста и получил лучший ответ
Ответ от Alexey Khoroshev[гуру]
Особенность поэтики сказки «Игоша» : «Сосуществование параллельных планов – фантастического и реального – воспроизведено здесь как неуловимое, легко переливающееся одно в другое чередование детской грёзы и действительной жизни, как состояние полусна-полуяви, когда факты сиюминутного бытия продолжают свою жизнь, своё развитие в иной, «ирреальной» ипостаси – и вновь возвращаются в действительность» [Турьян 1991: 23]. Три основные пространственные точки зрения (повествователя, мифического существа Игоши, точка
зрения взрослых персонажей – батюшки и няни) , которые выделяются в структуре повествования, соответствуют разным ракурсам в описании и изображении событий. Мифопоэтическое представление о пространстве возникает уже после заглавия. Игоша – существо в славянской мифологии. Уже в самом начале сказки формируется семантическая оппозиция: фантастическое – реальное. Пространство сказки представляет детская. Игрушки, ковёр, нянюшка - это особого рода номинации, локальные указатели. Они не имеют пространственного значения, но относят изображаемое к определённому пространству, в частности к детской: «Я сидел с нянюшкой в детской; на полу разостлан был ковёр, на ковре игрушки» (здесь и в дальнейшем цитаты приводятся по факсимильному воспроизведению издания 1833 В. Ф. Одоевский «Сказки Иринея Модестовича Гомозейки» с учётом норм современной русской орфографии и пунктуации). Лексема игрушки – центральная в соответствующей сематической группе. Она объединяет слова с периферийной семой локальности, такие, как моська, барабан, барабанщик, колясочка. Реалии действительной жизни заполняют пространство мифического существа: «маленький человек прямо к столу, где у меня стояли рядком игрушки, вцепился зубами в салфетку и потянул её, как собачонка; посыпались мои игрушки: и фарфоровая моська вдребезги, барабан у барабанщика выскочил, у колясочки слетели колёса... » Мифопоэтическое пространство, столь существенное для В. Ф. Одоевского, воплотилось в таких значимых пространственных объектах, как дверь, окно (рама) : «Вдруг дверь отворилась...» ; «и я, бывало, как дверь, окно ли отворится – тотчас забегу посмотреть». ; «рама выскочила, и Игоша с ботинкой на голове запрыгал у меня по комнате». Известно, что образ двери в древности интерпретировался как тот «горизонт» , та «межа» , которые смотрели в противоположные стороны света и мрака и образно выражали точку «предела». Окно как взгляд на мир также устойчивый образ, используемый в литературе. Пространство сказки одновременно является и открытым, и замкнутым. В сказке, с одной стороны, упоминаются город, дорога, изба, конюшня, церковь. С другой – пространство ограничено детской комнатой с няней и игрушками. Это пространство постепенно сужается для повествователя, меняется окружение ребёнка. Он оказывается в пустой комнате: «батюшка ...посадил меня в пустую комнату, такую пустую, что в ней не было ни стола, ни стула, ни даже скамейки». Пространство сужается ещё больше: «В слезах я побрёл к углу» ; «батюшка увидит, я опять в угол». При помощи повторяющихся лексических средств подчёркивается сосуществование параллельных планов повествования: «игрушки, а между игрушками я» ; «..и я очутюсь на ковре с игрушками посредине комнаты» ; «и я снова очутился на ковре между игрушек» ; «Смотрю, маленький человечек прямо к столу, где у меня стояли рядком игрушки.. .посыпались мои игрушки» ; «зачем ты сронил мои игрушки, едакой злыдень!». Герой-повествователь живёт одновременно в реальном и фантастическом пространстве. Юному созданию близок любой мир. Его окружают предметы реального пространства, они же существуют с ним и в мире грёз. Повтор слов с конкретно-предметным значением придаёт достоверность повествованию : «и Игоша стал повёртываться со стороны в сторону и опять к столу, на котором нянюшка поставила свой заветный чайник, очки, чашку без ручки, и два кусочка сахару...» .
Источник: Окончание:
Особенность поэтики сказки «Игоша» : «Сосуществование параллельных планов – фантастического и реального – воспроизведено здесь как неуловимое, легко переливающееся одно в другое чередование детской грёзы и действительной жизни, как состояние полусна-полуяви, когда факты сиюминутного бытия продолжают свою жизнь, своё развитие в иной, «ирреальной» ипостаси – и вновь возвращаются в действительность» [Турьян 1991: 23]. Три основные пространственные точки зрения (повествователя, мифического существа Игоши, точка
зрения взрослых персонажей – батюшки и няни) , которые выделяются в структуре повествования, соответствуют разным ракурсам в описании и изображении событий. Мифопоэтическое представление о пространстве возникает уже после заглавия. Игоша – существо в славянской мифологии. Уже в самом начале сказки формируется семантическая оппозиция: фантастическое – реальное. Пространство сказки представляет детская. Игрушки, ковёр, нянюшка - это особого рода номинации, локальные указатели. Они не имеют пространственного значения, но относят изображаемое к определённому пространству, в частности к детской: «Я сидел с нянюшкой в детской; на полу разостлан был ковёр, на ковре игрушки» (здесь и в дальнейшем цитаты приводятся по факсимильному воспроизведению издания 1833 В. Ф. Одоевский «Сказки Иринея Модестовича Гомозейки» с учётом норм современной русской орфографии и пунктуации) . Лексема игрушки – центральная в соответствующей сематической группе. Она объединяет слова с периферийной семой локальности, такие, как моська, барабан, барабанщик, колясочка. Реалии действительной жизни заполняют пространство мифического существа: «маленький человек прямо к столу, где у меня стояли рядком игрушки, вцепился зубами в салфетку и потянул её, как собачонка; посыпались мои игрушки: и фарфоровая моська вдребезги, барабан у барабанщика выскочил, у колясочки слетели колёса... » Мифопоэтическое пространство, столь существенное для В. Ф. Одоевского, воплотилось в таких значимых пространственных объектах, как дверь, окно (рама) : «Вдруг дверь отворилась...» ; «и я, бывало, как дверь, окно ли отворится – тотчас забегу посмотреть». ; «рама выскочила, и Игоша с ботинкой на голове запрыгал у меня по комнате» . Известно, что образ двери в древности интерпретировался как тот «горизонт» , та «межа» , которые смотрели в противоположные стороны света и мрака и образно выражали точку «предела» . Окно как взгляд на мир также устойчивый образ, используемый в литературе. Пространство сказки одновременно является и открытым, и замкнутым. В сказке, с одной стороны, упоминаются город, дорога, изба, конюшня, церковь. С другой – пространство ограничено детской комнатой с няней и игрушками. Это пространство постепенно сужается для повествователя, меняется окружение ребёнка. Он оказывается в пустой комнате: «батюшка ...посадил меня в пустую комнату, такую пустую, что в ней не было ни стола, ни стула, ни даже скамейки» . Пространство сужается ещё больше: «В слезах я побрёл к углу» ; «батюшка увидит, я опять в угол». При помощи повторяющихся лексических средств подчёркивается сосуществование параллельных планов повествования: «игрушки, а между игрушками я» ; «..и я очутюсь на ковре с игрушками посредине комнаты» ; «и я снова очутился на ковре между игрушек» ; «Смотрю, маленький человечек прямо к столу, где у меня стояли рядком игрушки.. .посыпались мои игрушки» ; «зачем ты сронил мои игрушки, едакой злыдень!» . Герой-повествователь живёт одновременно в реальном и фантастическом пространстве. Юному созданию близок любой мир. Его окружают предметы реального пространства, они же существуют с ним и в мире грёз. Повтор слов с конкретно-предметным значением придаёт достоверность повествованию : «и Игоша стал повёртываться со стороны в сторону и опять к столу, на котором нянюшка поставила св